Люди, виходимо всі на вулицю революція в Україні !!!

Может показаться, что неприязнь технарей к так называемым «эффективным менеджерам» вызвана банальной классовой ненавистью или завистью из-за заработной платы и социального положения. Однако, как показывает практика, по-настоящему хорошие управленцы находятся в почете почти среди всех работников любого завода, что заставляет думать о совершенно других причинах для ненависти.

Одним из важных аспектов «эффективного менеджмента» является удаленность — как правило, очередной «рулевой» назначается непосредственно из Москвы, и при этом зачастую пределы Москвы не покидает, но при этом управляет и контролирует деятельность предприятия, в котором так ни разу и не побывал. Разумеется, такое назначение и такое невнимание к рядовым сотрудникам не вызывает никакой симпатии.

Но главная причина, по которой «эффективные менеджеры» стали притчей во языцех, это фактический развал предприятий, которые оный менеджер «эффективно оптимизирует». И именно это вызывает не просто неприязнь, но лютую ненависть к этим гражданам.

На первый взгляд, причина очевидна: распил, откат, воровство и так далее. Эффективный менеджер в глазах обыкновенного человека выглядит вот так:

Готов к тяжелому труду на благо Родины

На самом деле, ситуация не настолько проста. Само по себе воровство и распил средств, безусловно, плохо влияют на предприятие, но к неминуемому развалу не приводят. Более того, развал предприятия или проектазачастую сопровождается существенным государственным финансированием. Конечно же, можно предположить, что «эффективный менеджер» нещадно присваивает абсолютно все, до чего дотягивается, и жадно просит добавки, но такое развитие ситуации маловероятно — в конце концов, деятельность абсолютно всех таких манагеров сопровождается отчетностью. Распилить все и еще чуть-чуть физически невозможно.

На деле, проблема феномена «эффетивного менеджмента» лежит не в уголовно-правовом, а в идеологическом вопросе.

Условно, всех экономистов (да и вообще людей) мира можно разделить на две большие группы, исповедующие следующие модели товарно-денежных отношений:

•     Товар деньги товар
•     Деньги товар деньги

Различие между моделями принципиально. Первая модель нацелена на получение каких-либо материальных благ с помощью денег, заработанных на продаже произведенных материальных благ. Как пример: я продаю нефть, а на полученные деньги покупаю танки и самолёты. Или еду своим голодающим детям. Вторая модель рассматривает деньги как самостоятельную ценность, в то время как товар или производство — всего лишь промежуточное звено и средство для получения денег и накопления капитала. Это — классическая логика финансиста. Я инвестирую свои деньги в какой-то проект (при этом мне абсолютно не важно, какой, лишь бы прибыльный), и потом занимаюсь возвратом инвестиций и становлюсь еще богаче. Эдакий Скрудж Макдак.

Мечта финансиста

Выделение стадии производства («товар») в промежуточное звено полностью отделяет финансиста от необходимости как-либо участвовать в этом производстве (или даже знать, что, собственно, там делается). Производство прибыльно? Ок, я в него инвестирую. Не прибыльно? Ну извините, я найду другое, «более лучшее» и прибыльное. Это бизнес, детка.

Перестройка и последующий развал СССР породил целый пласт разнообразных экономистов, воспитанных на идеализированных соображениях Адама Смита, всемогущей «невидимой руке рынка» и примитивными представлениями о западном капитализме (которые уже минимум как столетие неактуальны). Более того, современные российские экономические школы выросли на культе «золотого тельца» и всемогуществе денег и их ценности как вещи в себе. В каждом захолустном вузе появился какой-то личный сорт института экономики и управления (ИНЭК). А в головах у выпускников таких школ главенствуют три вещи: прибыль, прибыль и прибыль.

Есть очень простой тест на инэкомыслие, который несложно провести с любым человеком.

Суть. Есть предприятие, которое за год тратит миллиард рублей на зарплаты рабочим, на покупку оборудования, на покупку заготовок и т.д. По итогам года в результате реализации своей продукции предприятие получает тот же миллиард рублей. Вопрос: это нормально?

Ответ технаря обычно такой: разумеется, нормально. Люди получили зарплаты, завод работает, продукция выпускается.

А ответ инэкомыслящего будет звучать так: нет. Ведь прибыли-то никакой нет!

И все. Можно сколько угодно рассказывать ему про то, как тысячи людей получают зарплаты и кормят свои семьи, про то, что продукция завода очень важна для страны или для города, про то, что у завода сохраняются компетенции и обновляется оборудование — все будет разбиваться о мантру «прибыли-то нет!».

Вот и основная причина. Эффективные менеджеры — все как на подбор такие инэкомыслящие вшэкономисты. С красными дипломами в невидимых руках рынка. И их довод «прибыли-то нет!» абсолютно верен в рамках парадигмы «деньги товар деньги». А эта парадигма укоренилась в их головах окончательно и бесповоротно.

Допустим, у вас есть предприятие, которое занимается производством болтов. С момента развала СССР на вашем предприятии ничего не поменялось, а болты за 20 лет уже морально устарели. Несмотря на это, вы выжили и думаете, как же жить дальше.

Руководство страны серьезно обеспокоено тем, что наши болты устаревают, и дает несколько миллиардов рублей на модернизацию производства и создание принципиально нового инновационного наноболта. Но деньги даются не просто так — к ним приставляется эффективный менеджер, чтобы проследить за модернизацией и «оптимизировать расходы».

Вы ему честно говорите: мы можем освоить производство инновационных наноболтов, но для этого нам понадобится 3-4 года, так как все оборудование надо менять и попутно решать кадровый вопрос. Эффективный менеджер офигевает: «Вы шо, ребята? Через три года — возврат инвестиций!» и аккуратно вас посылает. Сам он, в то же время разрабатывает альтернативный эффективный проект — будем заниматься сборочным производством наноболтов, части которых мы будем закупать, например, в Китае. Итого 90% производства у них, у нас лишь сборка. Из всего нашего болтостроительного завода остается один лишь сборочный цех, остальные цеха распродаются, а сотрудники увольняются. А в итоге, формально на «нашем» болте стоит клеймо «Made in Russia», хоть он сам сделан на 90% в Китае. Причем комплектующие наноболта, закупленные в Китае, обходятся дешево — ведь заработные платы в Китае меньше, и, следовательно, добавочная стоимость тоже меньше. Очень прибыльно выходит.

Формально эффективный менеджер справился со своей работой блестяще. Болты «Made in China Russia» есть, завод, в общем-то, функционирует и приносит прибыль (и пофиг, что 90% сотрудников уволены, а 90% оборудования продано), более того, из 3 миллиардов бюджетных денег благодаря эффективному управлению было использовано всего полмиллиарда. Epic Win же! Выплатить премию эффективному менеджеру и назначить его на другой, более серьезный проект производства инновационных наногаек!

Ну а как по факту — сами догадайтесь.

Разумеется, на самом деле этот пример очень утрирован, но в жизни происходит примерно то же самое. И причина этого — как раз-таки в идеологии финансиста и инэкомыслия, которые используются при работе не в банке или страховой компании, а в реальном производстве с реальными людьми. И вот это — действительно проблема.